Я
...и подумала Клариче, и решила...
Выложу-ка я начало фика снарри, давно задуманного вместе с E-light. Выкладываю, не согласовав с ней, и только здесь пока, так что если она будет против - удалю.
Пойдет это дело под рабочим названием "Голод". Предполагается NC-17, но пока это просто джен.
В комментариях.
Выложу-ка я начало фика снарри, давно задуманного вместе с E-light. Выкладываю, не согласовав с ней, и только здесь пока, так что если она будет против - удалю.
Пойдет это дело под рабочим названием "Голод". Предполагается NC-17, но пока это просто джен.
В комментариях.
Его вели уже долго – минут десять; согласитесь, что для подвала дома, пусть и большого, это перебор. Сначала столкнули вниз, в самый обычный каменный подвал (и он отбил себе бок), потом – протолкнули в маленькую и узкую деревянную дверцу в стене (ссадина на виске), и вот – бесконечный каменный коридор – то сужающийся, то вдруг делающийся шире, по полу которого бежит ручей (насквозь мокрые ноги).
Гарри вели трое; они разделились: один шел впереди, освещая дорогу с помощью палочки; двое других шли сзади. Пленник не оборачивался, но слышал, как они пытаются все время идти рядом, плечом к плечу, а когда проход становился слишком узким для этого, сталкиваются, и вполголоса переругиваются, борясь за первое за ним место. Лиц тех, кто его конвоировал, Гарри не видел: на всех были обычные для Пожирателей Смерти капюшоны и плащи. А по голосам он мог и ошибиться. Так, ему казалось, что сзади идут Гойл и Забини, но вот кто впереди – он даже и предположить не мог.
От основного коридора влево пошло ответвление, идущий первым Пожиратель остановился и достал из кармана какой-то маленький кусочек пергамента, потом взмахнул палочкой и произнес: « ..не знаю как заклинание обозвать.. » – на ладони появилась карта, которую он принялся изучать. Теперь, когда он стоял, повернувшись к Гарри лицом, стало понятно, что это кто-то незнакомый, с резкими чертами лица и светлыми волосами, падающими на лоб.
Не надо было этого делать, ну не надо. Но где же там удержаться. Слишком заметно было в течение всей дороги, что его пленители не то чтобы боятся, но оч-чень неловко чувствуют себя в подземелье. А теперь еще оказывается, что они и дороги толком не знают… в общем, Гарри не удержался:
- Что – заблудились? – самым язвительным тоном, на который мог быть способен человек, с которым случилось то, чего он всю жизнь боялся.
Никто из Пожирателей не ответил, только первый, склоняясь над картой, нахмурил брови, а двое сзади как-то нервно и шумно вздохнули, словно их испугал неожиданный звук. До этого пленник не подавал голоса.
- А, так вы карту не умеете читать? Больше надо было в школе учителей слушать, а не заговоры организовы…
Рука стоящего впереди взметнулась, и Гарри успел только заметить, что в ней нет палочки, но облегчения испытать не успел – кулак врезался ему под дых. Воздух вышел из легких; пытаясь вдохнуть, Гарри согнулся и присел, но получил пинок пониже спины и свалился прямо в ручей, струящийся по полу.
- Это было лишнее, Гойл. Не подумал, что его теперь тебе мокрым тащить? – превозмогая боль, сквозь которую все ощущалось смутно, Гарри все же заметил, что голос незнакомого был предельно безэмоционален, и по его телу пробежала невольная дрожь. Даже у Малфоев в голосе бывало больше чувств; кто же это такой?
- Высушим палочкой…
- Нет. Никакой магии, обращенной непосредственно на него. Приказ Господина. Так что, поднимайте его и пойдем. Пора уже и заканчивать здесь.
Гарри почувствовал, как его хватают за шиворот и вздергивают вверх. Ворот натянулся, верхняя пуговица от рубашки куда-то отлетела. С него стекала грязная и холодная вода, и он даже не мог хоть как-то отжать одежду – руки по-прежнему оставались связанными. Капли, скатывающиеся с волос, попадали в глаза, от чего он почти ничего не видел.
Они свернули влево, через какое-то время вправо, а потом поворотов стало так много, что Гарри перестал пытаться их запомнить. Тем более, что несколько раз произошло что-то странное: они шли по коридору, потом поворачивали, и сворачивали в проход, которого не было на этом месте еще минуту назад. Человек с холодным голосом теперь использовал палочку не только для освещения: он шепотом произносил какие-то заклинания, и хоть Гарри не мог их расслышать, он чувствовал, что вокруг творят очень мощное волшебство.
Это навело Гарри на размышление о том, почему к нему запрещено применять магию. Он был уверен, что уж круцио ему никак не избежать, а тут что получается – его и авадой не убьют? Конечно, это заклинание далеко не единственный способ, которым можно уничтожить человека, но странно, что Вольдеморт решил использовать на сей раз что-то другое. Боится развоплощения? Но теперь Гарри некому защитить… Впрочем, по отдельным высказываниям схвативших его Пожирателей, он сделал вывод, что ведут его, скорее всего, пока не к Вольдеморту.
Мысли эти текли как-то неспешно и вяло, словно Гарри уже устал даже для того, чтобы беспокоиться о собственной жизни. А может просто напряжение достигло того уровня, что проще было бы принять любой конец, чем и дальше находиться в этом мерзком, давящем подземелье. Никогда раньше Гарри не думал, что у него может быть клаустрофобия. Он вымотался, очень замерз, постоянно чувствовал боль в руках и в груди. Ну когда же это, наконец, закончится?!
* * *
Гарри не понял, что произошло. Его толкнули не так уж сильно, но как только он оказался в темноте, в голове у него вдруг словно что-то взорвалось. Как будто он спал и резко проснулся, и состояние равнодушного отупения вдруг неожиданно сменилось целой гаммой эмоций. Первое место занял страх, который все рос и рос, и стал ужасом, паникой, которую невозможно не подавить, не проконтролировать; потом Гарри ощутил отчаяние, неуверенность, разочарование, тоску… Так прорывается плотина – сначала течет тоненький ручеек, и его практически не замечаешь, но он подтачивает камень, и вот уже давление так нарастает, что никакие преграды воде не помеха. Ручеек эмоций в Гаррином мозгу вдруг стал океанской волной; и Гарри уже и не пытался сопротивляться, не пытался удержаться на плаву. Борьба прекратилась, и пленник потерял сознание.
Первое, что Гарри ощутил, когда пришел в себя, было неудобство и боль: ныло все тело, раскалывалась голова, а то, что он явно лежал прямо на полу, облегчения не приносило. Откуда-то сбоку раздался какой-то звук, словно что-то зашелестело, а потом Гарри почувствовал как кто-то проводит по его лбу влажной тряпкой. Он быстро открыл глаза, и тут же в панике рванулся с пола и выбросил вперед руку – темнота была такой непроницаемой, что даже если бы его очки не разбились, он не смог бы определить кто сейчас рядом.
- Черт вас подери, Поттер, ну неужели вы думаете, что я стал бы приводить вас в чувство, если бы хотел… Тьфу, мало мне здесь синяков.
Этого не может быть. Этого просто не может быть. Ведь он…
- Профессор?.. Профессор Снейп?!
- Нет. Господь и ангелы его.
Послышалась какая-то возня, а потом Снейп что-то прошептал, и камера осветилась тусклым светом маленькой масляной лампы. Глаза у Гарри мгновенно заслезились, но прежде чем их зажмурить, он успел разглядеть, что это и вправду был Снейп.
Снейп. Но ведь он пропал целых три месяца назад и его считали погибшим, неужели все это время он был здесь? Через месяц искать его прекратили, и министерство сделало официальное заявление о смерти. Посмертная награда…
- Ну как – пришли в себя?
- Да, спасибо.
Гарри наконец-то смог открыть глаза. Снейп сидел, опершись спиной о противоположную стену, и обхватив руками согнутые колени. В первый момент Гарри показалось, что Снейп не изменился. Те же черные волосы, спутанными прядями падающие на плечи, та же черная мантия…. Только вот мантия теперь была очень грязной и порванной. От подола кусок был совсем оторван – видимо им Снейп и протирал ему лоб. И волосы…когда-то он считал их грязными? Нет, он ошибался – грязные они теперь. Даже и не волосы, а какая-то склеенная масса, сбитая в колтуны. И еще он был таким худым, что Гарри вспомнил выражение, которое часто можно встретить в книгах: «на лице одни глаза». Казалось, что вместе с блестящими огромными глазами на лице Снейпа был только нос и острые выдающиеся скулы. Тут же оказалось, что внутренне профессор совершенно не изменился: увидев, что Гарри внимательно смотрит на него, он презрительно фыркнул и прошипел:
- Ну что, Поттер, насмотрелись?
- Простите, я просто… Ведь вас считают погибшим, - Гарри запнулся, не зная, как сказать пленнику, обреченному на смерть, что его уже перестали искать, - Гарри пришло в голову слово «оплакали», но он не смог сдержать усмешку, пытаясь придумать, кто же мог плакать над Снейпом.
Снейп расценил усмешку по-своему.
- Что – разочарованы, Поттер? Вспоминаете гриффиндорскую вечеринку по случаю моей кончины? Ничего, не волнуйтесь, все останется в силе.
- Зачем вы так? Как мы могли знать, что через три месяца вы еще будете живы? Я знаю, что Дамблдор искал вас магическими способами. Я не разбираюсь в этом, но он сказал, что вас уже нет…
- Ну хватит, Поттер. Меня больше интересует сейчас, как вы умудрились сюда попасть? Опять решили поиграть в героя?
Гарри возмущенно вскинул голову, но смутился под презрительным взглядом черных глаз. Ему велели не ходить в Хогсмид… Снейп, так и не дождавшись ответа, пробормотал что-то вроде: «придурок», поднялся и проковылял к двери. К тому месту, где только что была дверь, а теперь – глухая каменная стена. Пока Гарри справлялся с удивлением, Снейп подобрал что-то с пола. Оказывается, вместе с ним в камеру кинули какой-то небольшой сверток. Профессор подчеркнуто не обращал на своего ученика никакого внимания: он подвинул к себе лампу и принялся развязывать стягивающую пакет веревку.
А дальше начнутся сильные ужасы, да? Бррр...
Жаалко... *хлюп*